Александр Довбня: обиды на “Оренбург” нет, но осадочек остался
Александр РогулевР-СпортВсе материалы
Новичок волгоградского “Ротора” Александр Довбня рассказал РИА Новости о задачах в новом клубе, игре за “Оренбург” и причинах ухода из уральской футбольной команды.
– Я еду в Волгоград, чтобы играть в футбол. У меня, как у спортсмена и вообще как человека, есть мотивация прогрессировать, доказывать свою состоятельность. Получилось все очень быстро. Буквально за один день. Я сдал анализ, поехал на машине в Волгоград и подписал контракт. Уже провел две тренировки. Многих знаю в команде: с кем-то играл, с кем-то просто пересекался. Тут складывается семейная атмосфера, встретили меня хорошо.
– Официально руководство задач команде пока не ставило, это еще впереди. Но и так понятно, что “Ротор” – серьезная команда с богатой историей, она будет ставить амбициозные задачи и не будет ограничиваться сохранением места в РПЛ. Будем не просто играть в РПЛ, но и надеюсь, бороться за хорошие позиции.– Тем более, Волгоград – футбольный город, где будет много людей на трибунах, когда их туда начнут пускать.
– Да, я об этом наслышан. Здесь красивый, новый стадион классный. И есть сумасшедшая армия болельщиков, которая поддерживает команду. Хочется поскорее ощутить это на деле. Эта история сильно повлияла на решение перейти именно в “Ротор”.
– Два месяца находились на карантине. Не самое приятное время, хорошо еще, что семья была рядом. Тренировался с помощью подручных средств плюс беговая дорожка. Когда обстановка стала получше, стали выходить на улицу, встречались с ребятами, делали определенную работу беговую, занимались. Потом вышли из отпуска, неделю я потренировался с командой, после чего мне объявили, что контракт продлевать не будут.
– Нет, сначала в Москву. Там я поддерживал форму в Егорьевске, две недели тренировался с местным “Сатурном”, мне разрешил местный тренер вратарей Александр Мельников. Я старался поддерживать форму, поэтому приехал в “Ротор” в тонусе. Оперативно сработал мой агент Ринат Мавлетдинов. Меня спросили: “Куда хочешь поехать?”. Я сразу сказал про Волгоград, потому что такой разговор поднимался еще зимой. В итоге переговоры были возобновлены, я подписался в “Ротор” и сейчас абсолютно счастлив.
– Видите в чем дело, зимой-то разговор совсем другой был. Понятно, что после того как команда вышла из отпуска, можно было догадаться, что я в “Оренбурге” не останусь, и уже можно было думать о каких-то вариантах. Но зимой мне Дима Андреев, занимающий пост спортивного директора, лично говорил, что у меня будет контракт. У меня тогда было два предложения – от клуба РПЛ и из Казахстана, одно из них очень заманчивое. Но я их даже не рассматривал, думая, что продолжу карьеру в “Оренбурге”. Прыгать из команды в команду не хотелось, а здесь меня все устраивало.– Только играли не так много.
– Да, игровой практики было мало, но лично я работал каждый день на максимуме, пытался доказывать. Играть мне не давали, но тут, я считаю, ничего страшного, это футбольная жизнь. Значит, тренер не видел меня в составе. В итоге я остался в “Оренбурге”, а через несколько месяцев со мной просто не продлили контракт. Если они уже знали, что так получится, можно было меня отпустить. Причём, во время паузы, связанной с карантином, я с Димой ещё раз проговорил этот момент. Сказал: “Если вы на меня не рассчитываете, скажите заранее”. Тут же нет ничего такого: есть разные тренеры, у них разные взгляды на вратарей, на полевых футболистов. А у меня семья: жена, два ребенка. Надо и вещи собирать, и документы из школы, и много всего еще.
– Да ничего: “Мы пока не знаем, мы все сообщим 28-го числа”. В итоге протянули до последнего и объявили. В принципе, я уже чувствовал к тому моменту все. Согласился с решением и уехал.
– В принципе, обиды как таковой нет, но осадок остался. Я не понимаю, почему по-человечески нельзя отнестись, расстаться нормально. Они прекрасно знали, что я живу в Оренбурге не один, не могу за пять минут собрать чемодан и поехать. Знай я все заранее, то смог бы спокойно подготовиться к переезду. Я – профессионал, свой контракт я доработал бы до конца в любом случае. Но они зачем-то тянули время… Вот из-за этого осадок остался. Впрочем, в “Оренбурге” в последнее время много странных решений. Однако, как показала жизнь, ничего страшного: сейчас я в Волгограде и всем доволен.
– Возможно, и так. С уверенностью 100-процентно я этого говорить не могу, но, вероятно, это повлияло. Нового руководителя клуба я и в глаза не видел, просто с ним не знаком.– “Оренбург” не продлил контракты только с вами и Деспотовичем. Это разные истории или есть что-то общее?
– Нет, не думаю. Я весь карантин провел в Оренбурге, а Деспотович, как и ряд других легионеров, сразу уехал домой. Где-то за неделю до сбора он написал в командный чат, поблагодарил всех партнеров, со всеми попрощался.
– Это надо у него спросить, почему так. Мы не списывались, слухи разные ходят. Мне кажется, он ждет, потому что еще идет чемпионат. Если он хочет остаться в РПЛ, логично дождаться конца сезона и подписать контракт с тем клубом, который предложит лучшие для него условия. Времени у него достаточно.
Сауны Оренбурга
– До меня эта история вообще не дошла, потому что мне не предложили новый контракт. В группу писали, что якобы хотят понизить зарплату на 30%, это обсуждалось. Но у многих ребят заканчивались контракты, какой смысл им идти на понижение, если через месяц заканчивается контракт. Но мне продлить так и не предложили, так что вообще до обсуждения этой темы не дошло. Ребятам – да, предложили. Но деталей я не знаю, как и того, пошли они на этот шаг или нет.
– В принципе, все было нормально. Были небольшие задержки, в последнее время – месяца два, примерно. Но не критично. Правда, вот сейчас я ушел, и меня до сих пор не рассчитали, хотя по идее должны были это сделать в день, когда забрал трудовую. Генеральный и спортивный директора пообещали, что заплатят сразу, как будут рассчитываться с остальными.
– Да, вполне рабочие, никаких проблем. Он меня знал еще по работе во Владивостоке, где он был вторым тренером. И здесь мы были два года вместе. Но в какой-то момент что-то пошло не так.
– Не понял… Это когда?– В марте. Писали, что решение поменять вас на Климовича было принято прямо перед игрой.
– Нет, этого не было, точно не перед игрой. Я тогда сыграл с Самарой, готовился к Туле, но в ворота поставили Клима. Я думал, что буду играть, но нет, мне особо ничего не объясняли. Возможно вы путаете с ситуацию перед “Уфой” в августе, когда Саша Руденко должен был быть основным, размялся, пришел в раздевалку, а ему говорят: играет Климович. К тому моменту Андрей с нами одну тренировку только провел предыгровую. Причин этой замены тоже никто не объяснил.
– Это уже не ко мне вопрос. Клуб сам решает кого брать, кого не брать. Я конкурировал как мог, выкладывался на 100%. Думаю, ни один человек в клубе или тренерском штабе не скажет в мой адрес что-то плохое, потому что всегда выкладывался на поле. Значит, что-то не сложилось… Теперь буду в “Роторе” доказывать, приносить больше пользы Волгограду. Чтобы в Оренбурге посмотрели и сказали: “Да, мы потеряли хорошего вратаря”.
– Его тренерский штаб же остался на месте, поэтому сам тренировочный процесс остался без изменений. Но результата действительно не было. Когда уходит главный тренер, многое меняется, футболисты начинают по-другому думать. Конечно, уход Федотова сказался, при нем команда показывала результат. Для “Оренбурга” седьмое место в РПЛ – это историческое достижение. Федотов ушел, и команда быстро оказалась в зоне вылета. Хотя отставка Емельянова выглядела немного странно. Все-таки чемпионат не закончился, можно было дать человеку возможность доработать.
– Там же не только Федотов ушел, руководство тоже поменялось. Произошли изменения в руководящем звене, отвечающем именно за спортивное направление, и это наверняка тоже повлияло. Ушли люди, которые на протяжении нескольких лет создавали “Оренбург”. Поэтому неудивительно, что сейчас многое посыпалось.
– Если честно, я не знаю, сказалось это или нет. А что такого там было? Меня спросили, я ответил. Ничего катастрофического я не сказал и сейчас бы, думаю, все бы повторил еще раз. Уже потом СМИ публиковали переписку, где Трабукки с друзьями называет меня “дебилом”. Но мы даже не знакомы, поэтому эта переписка больше характеризует их, а не меня. В принципе, не хотел бы их обсуждать, мне это неинтересно.– Вы с Трабукки с тех пор не пересекались?
– Нет, конечно.
– Слушайте, ну у меня тогда просто спросили про назначение, как я на это смотрю. И я ответил, что у команды есть результат. Вы представьте: есть футболист или тренер, команда идет на первом-втором месте, выполняя свою задачу, а тут берут тренера и убирают. Значит, что-то не то… Конечно, это скажется на команде да и вообще на всем. Результат же всегда показывает, как работает система. Если все друг друга понимают, все работают в одном направлении, всё налажено, то и результат будет.
– Когда я был в Оренбурге, нас собрали, мы сдали все тесты на коронавирус. И из пальца кровь брали, и мазок из носа и рта. Первый результат был отрицательный у всех, кроме Платона Захарчука и тренера по физподготовке. Когда тесты отправили на повторный анализ, диагноз не подтвердился. Вот и всё: мы начали тренировки, проблем никаких не было.
– У нас же не было как такового карантина. Мы тренировались, потом ездили домой, на базе не сидели. Я не могу утверждать, но, возможно, кто-то заразился во время общения с родными и занес вирус в команду. Когда я еще был в “Оренбурге”, у футболистов находили только антитела, например, у Чуканова. Заболевших при мне не было.– Что говорят оставшиеся в “Оренбурге” игроки? Паникуют?
– Они сидят на карантине. Даже те люди, которые не болеют. Команда не тренируется, все приостановлено. По поводу паники не знаю, ребята ничего не говорят такого.
– Я в нем не участвую, поэтому говорить не берусь. У нас есть РФС, Роспотребнадзор, Минздрав, РПЛ и другие влиятельные органы, чтобы решать. Могу сказать только с точки зрения человеческой, что я отношусь серьезно. Сначала воспринимал легкомысленно, но, спасибо жене, поменял свое мнение, она меня накрутила. Теперь пользуюсь мерами профилактики – дезинфицирую руки, в общественных местах ношу маску и перчатки. Что и другим, пользуясь случаем, советую. Мы – взрослые люди, тем более профессиональные спортсмены, которые отвечают за свое здоровье, здоровье близких и партнеров по команде. Чем серьезнее мы будем к этому относиться, тем быстрее все закончится.